Говоря о Кирилло-Новоезерском монастыре, нельзя не сравнить его с другой островной обителью — Соловками. Подобно тому, как последний, по выражению одного священника, стал "антиминсом всей России", первый явился таковым для Белозерья. Сюда свозилось белозерское священство и монашество. Земля Новоезерского монастыря в буквальном смысле залита кровью мучеников за веру Христову. По образному выражению одного верующего, этот монастырь сам является престолом Храма Белозерского, в основании которого лежат мощи мучеников.

Несколько лет назад из тюрьмы поступили сведения о некоторых видениях, имевших там место. В частности, видели там монахов, шествующих по воздуху в монастырский храм на Божественную литургию под звон колоколов. Видели их и на стенах монастыря.

И по сей день Кирилло-Новоезерский монастырь представляет собой унылое зрелище поруганной святыни. За его стенами находится тюрьма для особо опасных рецидивистов, кому смертная казнь за злодеяния заменена пожизненным заключением. Монастырская стена опутана колючей проволокой под высоким напряжением. Архитектурных признаков каменных храмов снаружи не видно, нет ни глав, ни крестов. К скорбному острову нельзя приблизиться без особых документов.

НОВОМУЧЕНИКИ И ИСПОВЕДНИКИ БЕЛОЕЗЕРСКИЕ.

Вскрытие мощей.

Февраля 3 (16) 1919 г. вышло Постановление Народного комиссариата юстиции об организованном вскрытии мощей [28]. Всего до осени 1920 г. совершено 63 вскрытия мощей [29]. 4 (17) апреля Святейший Патриарх Тихон издал указ епархиальным архиереям об устранении поводов ко глумлению над святыми мощами и обратился к председателю Совнаркома Ленину по этому поводу. Однако вскрытия продолжались; более того, циркуляром Наркомюста от 12 (25) августа предписывалось губисполкомам приступить вообще к ликвидации мощей, "опираясь на революционное сознание трудящихся масс, избегая при этом всякой нерешительности и половинчатости при проведении своих мероприятий" [30]. Мощи передавались в музеи для демонстрации "деяний, направленных к эксплуатации темноты". Прокуратура должна была возбуждать судебные преследования всех лиц, "виновных в фальсификации", т. е. тех, кто убеждал о чудотворности мощей, причём ведение следствия поручалось следователям по важнейшим делам.

Мощи белозерских святых находились преимущественно под спудом: преподобных Кирилла Белозерского, Нила Сорского, Мартиниана. Они не подвергались глумлению, хотя ходили слухи о том, что их вскрывали. Скорее всего, могло быть показательное вскрытие рак преподобных, в которые обычно перекладывались мощи после их обретения. Но поскольку мощи преподобных Кирилла Белозерского и Нила Сорского не обретались, то раки не содержали их мощей. Они были надгробиями, украшенными иконами и покровами, полагающимися святым, стояли на возвышениях под сенью. Хотя мощи преподобного Мартиниана в Ферапонтовом монастыре обретались в 1513 г., но были тогда оставлены под спудом. Относительно их в 1937 г. было принято следующее решение. Ленинградский облисполком по поводу закрытия Ферапонтовского прихода утвердил предложение областной комиссии по вопросам культов: "Мощи, находящиеся в бывшем Ферапонтовском монастыре церкви под спудом, РИКу с заинтересованными органами ликвидировать совершенно, без оставления даже следов на данном месте" [31, л. 17]. Однако ни в одном из документов, ни в устных преданиях в Ферапонтове нет упоминания о том, чтобы кощунство было совершено.

В числе первых подверглись вскрытию мощи преподобного Кирилла Новоезерского. Кирилло-Новоезерский монастырь, лежащий на Красном острове Нового озера, в 40 километрах от Белозерска, хотя и не входил в Кирилловский уезд, но исторически относился к Белозерью, где ведущим в духовной жизни оставался Кирилло-Белозерский монастырь. События революционной смуты их ещё более объединили.

В августе—сентябре 1919 г. для обследования архива и библиотеки Кирилло-Новоезерского монастыря был командирован академиком С.Ф. Платоновым научный сотрудник М.Г. Курдюмов, который представил рукописный отчёт о проделанной работе, скопировал приходо-расходные памятные книги и книги XVI — XVII вв. В отчёт попало описание событий, свидетелем которых явился учёный. Первым совершённым кощунством в монастыре было вскрытие мощей преподобного Кирилла Новоезерского. Михаил Григорьевич Курдюмов пишет: "В январе этого (1919) года (по иным сведениям — З апреля [29]), по словам архимандрита Иоанна, в монастырь явилась из Белозерска особая комиссия из представителей уездной советской власти и предложила избрать в неё представителей и от монастырской братии для освидетельствования мощей преподобного Кирилла. В состав комиссии вошли: архимандрит, три иеромонаха и один иеродиакон. По мысли председателя комиссии, было предложено архимандриту и присутствующим из братии приступить к вскрытию мощей, но монашествующие все категорически отказались от этого, указывая на то, что они не достойны производить освидетельствование мощей и не уполномочены на то Новгородским епархиальным советом, и демонстративно вошли в алтарь. После этого по предложению того же председателя к вскрытию раки приступил местный фельдшер, который ножом распорол мантии и обнаружил останки преподобного, причём тут же был составлен и протокол вскрытия мощей. Этот протокол не лишён интереса в смысле показателя того невежества, какое проявил фельдшер, дававший в качестве эксперта своё заключение. <...>

Ключ от церкви, где находятся мощи, был передан красноармейцу, и последний по просьбе желающих осмотреть останки открывал храм, но служба в нём и по настоящее время не производится.

Тогда же представителями местной волостной власти была запечатана ризница и у каждого из братии ночью реквизированы одежда, бельё и другое имущество" [32].

Несмотря на решительность действий исполкома Белозерска со вскрытием мощей преподобного Кирилла Новоезерского, не было определённого понимания того, как с ними поступить в дальнейшем. На заседании Белозерского УИКа 11 июня 1919 г. обсуждался вопрос "о постановлении на место раки, вскрытых мощей и передаче всего монастырского имущества, земли бывшей братии в монастыре". Постановили: "...Кости вскрытых мощей поручить врачу таковые обезвредить, положить в деревянный гроб и поставить на прежнее место" [33, л. 190].

Не раз вопрос о мощах поднимался верующими и впоследствии. Так, в 1925 г. в письме в Череповецкий губисполком Белозерский УИК пишет, что монастырскую церковь желают взять в своё ведение 9 селений, т. е. 340 домохозяев, "просят мощи. Я им объяснил, что изъять мощи с того места, на котором открыты, нельзя по разным причинам... Из постановления видно, что им не так нужна церковь, как мощи..." [33, л. 180].